Шанинка х Ночлежка: расшифровка семинара с Дмитрием Рогозиным

В Шанинке совместно с благотворительной организацией "Ночлежка" прошел открытый семинар по исследованиям бездомности. На семинаре выступил социолог Дмитрий Рогозин и рассказал о недавно проведенном опросе об отношении россиян к бездомным. 

Расшифровка семинара:

Слайды я нарисовал, потом эту презентацию мы закатаем и распространим. Они нужны в большей степени для вопросов и обсуждения, чтобы сложилась рабочая группа, которая бы собиралась не только на семинаре, который случается редко, а в постоянном режиме и при необходимости в дистанционном формате.

Основными материалами для семинара являются данные, полученные в ходе этого опроса сейчас, и я надеюсь, что в будущем мы получим новые данные по результатам инициативных проектов. Пока что это волонтерская работа, но я уже начал работать над фандрайзингом, и мы точно найдем деньги на небольшие проекты. В этом, прежде всего, заинтересован я сам, поскольку деньги всегда нужны не для того, чтобы испытать радость, а чтобы возникло какое-то обязательство, договоренность. И если будет денежный контракт на какой-то на анализ, то тогда он точно будет сделан.

На данный момент мы работаем над полученными результатами опроса. Я не буду сегодня рассказывать о его методическом описании, но это очень хорошая тема, заслуживающая обсуждения и критики, анализа того, как организован телефонный опрос включая проблему недостижимости. Я только анонсирую, что он был необычен не только с точки зрения содержания, но и с точки зрения организации выборки. Я не знаю ни одну организацию, которая бы проводила опрос не только российских граждан, а всех проживающих в России, в том числе мигрантов, но это отдельный и интересный сюжет, который сегодня мы затрагивать не будем.

У нас есть огромный массив данных в открытом доступе на сайте Ночлежки, который можно скачать. У нас есть деперсонализированные аудиозаписи всех интервью. Это поле для тех, кто не очень любит количественный анализ, не любит или не умеет, а любит качественный. Сейчас есть запрос на исследования в парадигме mixed research. То есть либо вы работаете с данными, крутя переменные, либо вы слушаете интервью и крутите смысл. То есть это тоже можно делать, договариваться, и мы будем предоставлять эти аудио. Самое главное для нас не только не навредить людям (людям, с которыми мы поговорили, вы уже не навредите), а не навредить идее, потому что не нужно просто цитаты раскидывать, нужно как-то их обрабатывать.

Кроме того, я не знаю, могу ли это говорить, здесь есть Дарья, есть Ночлежка, там всегда можно записаться волонтёром и что-то там увидеть, понаблюдать, поучаствовать, задать вопросы, записать на диктофон, ну и так далее.

Я приглашаю вас в большей степени к работе, чем к слушанию, поэтому я буду признателен, если у вас ручки возникнут, записи в телефонах, хоть и вытянутая аудитория не располагает к дискуссионному формату. Это первое.

Второе предуведомление. Зачем нам вообще анализировать эти данные? Это нам нужно не для того, чтобы стать уверенным и как бы очень объективным.

В мире об этом уже забыли, а в России сейчас в зените славы находится то, что называется доказательной социальной политикой. Доказательная социальная политика - это не то, что делает вас объективным наблюдателем, а то, что заставляет вас сомневаться, то есть все экспериментальные планы, направленные на критику и на сомнения, на удержание вот этого удивления перед реальностью.

Наша задача не объективировать бездомных большими или маленькими данными, которые мы собираем, и не создавать какие-то вещи, которые вызывают улыбку с той стороны, потому что очень легко быть неадекватным по отношению к реальности, в которой мы сами не находимся. Я бы с удовольствием всех вообще отправил пожить с бездомными хотя бы пару дней.

У меня был такой опыт. Это очень тяжело даже на уровне простого экспериментального плана. Попробуйте сутки провести на трех вокзалах, и больше от вас ничего не нужно. Вот и вы сразу поймёте, что это совсем другая среда, действительно опасная, неприятная, демотивирующая и так далее, поэтому пробовать не надо, но нужно всегда это держать в голове, чтобы не объективировать, не создавать ситуацию, в которой вы оказываете помощь, то есть благоденствуете. Мы в первую очередь вступаем в диалог. Через этот диалог мы пытаемся понять эту реальность, а в том числе самих себя, потому что в какой-то степени мы все или очень многие из нас бездомны.

Сюжет первый, о котором я хотел поговорить, ну и рассказать коротко. Я просто по слайдам прокомментирую. Если что-то будет непонятно, мы можем всегда вернуться. У меня всего восемь сюжетов есть, поэтому на четыре раза мы точно можем встретиться, включая этот.

Так, вопрос этого сюжета: кто должен решать проблему бездомности? Он открывается очень простым вопросом, который мы задавали, он звучал так: «Кто, на ваш взгляд, должен решать проблему бездомности в нашей стране?» Вопрос закрытый, но с множественными вариантами выбора ответа. Этот формат вопроса самый паршивый, его не любят аналитики. Сопряжённости уже нормальные не построишь, то есть надо разбивать на много вопросов, и сам он по себе коммуникативно не очень хорош, потому что сильно зависит от того, как себя ведёт интервьюер: превращает ли он этот вопрос в дихотомический, спрашивая да или нет каждый раз или просто быстро прочитывая так, что респондент ответит то, что запомнит.

Здесь есть над чем работать, в том числе методически, но, тем не менее, мы задали этот вопрос. Варианты ответа: простые граждане, каждый из нас; общественные организации; полиция, силовые ведомства, государственные службы социальной защиты. Сразу обращаешь внимание на доминанту государственной службы социальной защиты - все остальное бледнеет.

Общественные организации или фонды занимают у нас второе место, я здесь в данном случае смотрю от респондентов. Общий итог 75%. 20% - общественные организации, 17 - простые граждане, ну и что это нам даёт? Ну что-то даёт этот вопрос. Над этими цифрами, по крайней мере, можно задуматься.

Очень, очень мало в ответах опрошенных (не только российских граждан, как я уже упоминал, а всех проживающих на территории Российской Федерации) представлена полиция, хотя, если мы посмотрим на государственную социальную политику в области бездомности, то полиция играет ключевую роль.

Что мы можем с этим сделать? Вот это очень важная таблица, она непонятная и мелкая, вы все равно не разберёте. Она представляет собой все варианты сочетаний: у нас есть 5 вопросов дихотомических: госслужбы называют или нет, общественные организации называют или нет, граждане называют полицию или нет и так далее.

Если 5 у нас есть, я их обозначил ABCDE, то у нас общее число сочетаний 32, то есть по 1 встречается все 5, по 1 ничего не встречается, 3 варианта встречаются 10 раз и 4 варианта 10 раз.

Если мы берём госслужбы соцзащиты, то доминанта A. Ее абсолютное значение - 525 раз, то есть 525 раз называют только этого субъекта. Получается, что в реконструкции в восприятии людей госслужба социальной защиты не нуждается ни в ком другом.

Самое любопытное в том, что полицию называют всего 6 раз. А вот в сочетании ABCD - это госслужба, общественные организация, граждане и полиция, полицию называют уже 42 раза. Она выступает таким любопытным субъектом, который наиболее встроен в коммуникацию. С этого я начал, когда говорил, что странно, как мало раз назвали полицию. А она у нас очень сильно представлена, и вот сейчас это можно увидеть и в данных. Это самая связующая организация: в других местах нет такого разрыва, между тем, как представлен один субъект или в сообществе этих субъектов.

Разглядывал эту таблицу и закодировал, объединил эти все позиции в три: не называют этого субъекта, называют одного и называют ещё с кем-то. Такая табличка позволяет уже более плотно смотреть на ситуацию разом.

Здесь тоже любопытно, смотрите, социальную защиту одну называют в 52 случаев и только в 23 случаях, когда с кем-то. А вот общественные организации называют единично в 5%, а уже с кем-то - и это с кем-то это, как правило, социальная служба – уже в 15%.

Хотя здесь эта цифра и меньше всего остального, кроме госслужбы, но точка роста для общественных организаций – колоссальная, конечно. 80% вообще не называют общественные организации как то, что с чем можно работать. Точка роста - сами граждане, то есть в 83 случаях не называют граждан, то есть самих себя как субъекта действия, кто может помогать бездомным.

Вопрос из аудитории.

Можно уточнить? В расшифровках у одного из респондентов было такое, что бездомный сам себя должен спасать. Может ли быть такое, что они вариант ответа «простые граждане» понимают как спасение бездомным самого себя? 

Ответ.

Ну не знаю, спекуляция немножко. Нужно сформулировать это как гипотезу и сделать расшифровки, посмотреть, как они понимают. Можно это сделать через когнитивное тестирование.

Вот с полицией самая удивительная вещь.  Понятно, что 91% не упоминают, упоминают одну полицию только 1%, а с кем-то - уже 8%. Самый большой разрыв.

А какие сочетания не упоминают? Смотрите, допустим, полиция в сочетании с общественными организациями и гражданами не упоминается совсем.

С президентом и правительством тоже хорошо: очень мало упоминаний.  Президента не упоминают в связке с общественными, гражданами, полицией. Только здесь нужно понимать, что полицию упоминают в других случаях.

Зачем это нужно? Могут возникнуть разные гипотезы. Я пролистаю чуть назад ещё раз.

Здесь другое дело, можно задуматься. Вот, например, на этой табличке какой-то один респондент упомянул полицию в связке с общественными организациями (BD). Выборка у нас 1004 человека, так что можно подумать, что этот человек случайно вякнул, а может, неслучайно.

Теперь просто картинка в качестве итога: госслужбы соцзащиты - 69%. Это у нас доля упоминаний позиции среди всех возможных сочетаний для данной группы А. В этой группе госслужбы уже ни в чем не нуждаются. Во втором ряду видно, что везде присутствует госслужба, то есть каждая организация присоединяется к госслужбе соцзащиты. 

Для общественных организаций фондов самая частотная позиция - это работа в связке с социальной защитой - 41%. Хочу снова сделать акцент, что это не некоторая объективная картинка того, как работают эти организации, это восприятие людей о том, как это должно работать. Так, в восприятии людей общественные организации должны работать в связке с соцслужбами.

Любопытно, кстати, граждане сами по себе: вот пусть я буду помогать, но сам, то есть я не нуждаюсь ни в чем. Если граждане помогают, то это их индивидуальное дело. Я сейчас спекулирую, но можно спекуляции облекать потом в гипотезы и проверять их, поэтому не нужно себя сдерживать в том, чтобы что-то нагрузить на эти данные, единственное - каждый раз звёздочку ставить: это я нафантазировал, - а сформулировать гипотезу и спроектировать экспериментальный план.

Соцзащита, общественные фонды, граждане и полиция (ABCD) - 47%.   Мы ругаемся все время на полицию, а полиция здесь является субъектом с самым мощным социальным капиталом - потенциально. Понятно, что социальный капитал самый мощный у социальных служб, так как через неё реализуется социальная политика в области бездомности даже тогда, когда они не понимают, что они работают с бездомностью. Я сейчас проехал по нескольким городам и посещал там службы помощи женщинам в кризисной ситуации. Вот они не называют это бездомностью, я по критериям отнес это к бездомности. Сейчас эта огромная служба попадает в другую категорию: трудная жизненная ситуация. Наша задача её переопределить.

Ну и наконец, президент, правительство тоже ни в ком не нуждаются. Если они что-то реализуют, то через госслужбу, конечно, но в общем-то люди говорят, что президент может все. Я это так читаю. Президент может все: напиши кляузу, донос или просьбу, и, если повезёт, она будет удовлетворена. Бездомный будет спасен.

Итак, резюме. Кто должен решать проблему бездомности, по мнению людей? В первую очередь, государственные службы социальной защиты.

Общественные организации представляются – здесь мы можем опять спекулировать - либо как помощники социальных служб, либо как партнёры, а может быть, наоборот, как те, которые задают направления деятельности государства, которое вообще-то работает по регламентам.

Упоминания об органах социальной защиты не зависит от социально-демографических признаков.

Общественные организации чаще упоминают женщины, студенты, проживающие в городах.

Чем младше респондент, тем больше вероятность об упоминании общественной организации.

Полиция воспринимается в решении проблем бездомности в основном во взаимодействии со службами занятости, общественными организациями и гражданами, поэтому полиция - наиболее интегрированный субъект помощи.

Вопрос

Уточните, пожалуйста, почему вы озвучили, что у полиции социальный капитал?

Ответ.

Включение полиции в работу с бездомными определяется через связку с другими субъектами ABCD. Не стоит воспринимать мою ремарку буквально, это просто метафора социального капитала.

Вопрос

Как респонденты понимают слово «решить» в формулировке? Может, решить, чтобы бездомных не было видно, или интегрировать?

Ответ

Это отличный вопрос для тех, кто хочет заниматься качественным анализом наших интервью. На этот вопрос можно получить ответы точные и причём расчётные через когнитивное кодирование интервью, которое очень легко реализуется. Случайным образом делается подвыборка. Её можно кластеризовать по длительности интервью, потом в результате расшифровывания и кодирования на ваш вопрос может быть получен ответ.

Когда человек отвечает на вопрос, он далеко не всегда отвечает однозначно: как правило, он приводит суждения и развернутые ответы, поэтому я и сказал про кластеризацию по длительности интервью. Сейчас ничего не можем сказать, что они понимают, но мы знаем, как это узнать.

Вопрос

- Достаточно ли данных для того, чтобы понять, как вообще люди определяют для себя бездомность, это же тоже такой сложный вопрос. Второй вопрос: если мы обращаемся к исследованиям бездомности в России, например, к Стивенсон и Хойдестранду – правда, они достаточно старые, 2006 и 2009 гг. – мы видим, что очень заметна позиция, что бездомные сами виноваты. Имел ли смысл включить в опции ответа ещё то, что они сами себе должны помогать?

 Ответ

- Первый вопрос. Мы за них решили, то есть концептуальное представление о бездомности зашито в вопросы, которые я сейчас не затрагивал. Напрямую мы этот вопрос не задаем. Можно сделать операциональную рамку, но я не понимаю, зачем. Зачем нам понимать, что люди думают о бездомных, когда те живут непотребной жизнью, из которой надо их вытащить. Ну назовите это не бездомностью, а трудной жизненной ситуацией.

-  Может быть, от этого зависит отношение к бездомности. Например, если не принимают во внимание невидимую бездомность женщин, которые являются жертвами насилия и не чувствуют себя в безопасности дома.

- Тогда да. Можно отдельно задать этот вопрос, сделать его открытым, хотя тогда получишь общие суждения. Я бы делал это через согласие с утверждениями, то есть: вот это бездомность или нет? И эти вопросы можно сделать как раз исходя из нашего понимания бездомности.

Второй вопрос. Мы убрали из формулировок негативные коннотации бездомности из анкеты, и это внимательный читатель должен увидеть в этой анкете.

 Дарья Байбакова:

- Когда мы думали про использование результатов опроса, нам было важно, чтобы у него была не только научная польза, но и практическая. Про силу стереотипов нам с большой вероятностью известно, и от того, что мы получим некоторое подтверждение, что какой-то процент людей считают, что бездомные сами виноваты, ничего нового для работы мы не извлечем. А вот когда мы там перейдём к следующему сюжету про формулировки, кому готовы помочь, для нас здесь много практической пользы. Мы понимаем, что истории про таких клиентов более понятные, истории про таких клиентов менее понятны. Тогда через такие истории легче объяснить, а например, над стигматизацией людей с опытом в местах лишения свободы надо ещё работать.

 Дмитрий Рогозин:

- А методологический комментарий здесь такой: какой-нибудь надутый индюк от методологии скажет вам, что формирующие вопросы - это бесконечное зло и их надо избегать, а мы вам скажем, что мы делаем формирующие вопросы, но мы их превращаем из зла в добро, раскрывая методику и говоря вслух об этом, и это очень важно. Надо просто отдавать себе в этом отчёт и не бежать от них, а работать с ними осмысленно и задавать их осмысленно, поэтому у нас есть несколько явно формирующих вопросов.

 Наше решение избегать негативных формулировок связано еще и с тем, что мы хотим создать в публичном пространстве разговора о бездомных форматы вежливого поведения, которые потом начнут работать и на эмпатию, и на все остальное. Вежливый разговор об очень сложных и порой для многих непонятных вещах, поэтому, когда мы формулируем вопросы, мы не ищем объективную истину. Объективная истина - объективация реальности. Мы работаем с этой реальностью, понимая, что опрос - только первый этап, первый шажок для того, чтобы начать работать в публичном пространстве, но работать честно, показывая, какие мы получили ответы, какие были формулировки, что мы думали об этих формулировках.

 Вопрос

- Почему вы выбрали именно такие варианты ответа? Например, там нет бизнеса, который активно Ночлежке помогает и не только ей, нет СМИ.

Дарья Байбакова:

- Бизнеса нет, потому что бизнес довольно редко вовлечён в саму помощь, бизнес чаще выступает партнёром, а саму помощь осуществляет государство, социальной службы, организации, какие-то волонтёрские объединения. Дмитрий лучше скажет, но, насколько я понимаю, мы не можем бесконечное количество вариантов задавать, просто сложно по телефону такие вопросы задавать, поэтому мы выбрали те, которые нам отражают более-менее актуальное разнообразие вовлеченных сторон.

- У меня этот вопрос возник, потому что у нас получается из пяти вариантов три так или иначе относятся к государству, один – к третьему сектору, а один – к самим гражданам. У нас нет других кластеров, хотя выясняется, бизнес очень активно хочет решать проблемы уязвимых групп населения, и, возможно, то, как мы думаем о восприятии, не совсем является тем, чем мы руководствуемся, когда отбираем эти пять вариантов.  

Дмитрий Рогозин:

- Я просто скажу большое спасибо, вот мне сейчас кажется, что действительно хорошо было бы бизнес включить. Но у нас есть очень хороший ход – вариант «другое», и можно посмотреть, встречается ли среди 41 ответа бизнес. Что касается вашего предложение, конечно же, бизнес бы сыграл, потому что нам же надо с ним как-то взаимодействовать и их социальной ответственностью.

 - Еще у меня есть технический вопрос. Озвучивали ли интервьюеры, что можно выбрать несколько вариантов?

- Да.

- В расшифровках этого не видно. Во всех расшифровках этого вопроса нигде не фигурируют возможность выбрать несколько вариантов, и я подумала, что, может быть, это отчасти повлияло на такой перекос в сторону соцзащиты, потому что респонденты не знали, что можно что-то кроме соцзащиты выбирать.

- Хорошее дополнение. Может быть, действительно, это надо зафиксировать просто.

Вопрос

А чего вы вообще хотели? Что нового вы своим исследованием установили? Более того, мы все прекрасно понимаем, что сформируй мы по другим группам, то доля патерналистского участия («кто-то должен», и, как правило, это те, кто имеет власть, то есть государство) будет большая по всем категориям. Весь мир пришёл к развитию нормальных, профессиональны сервисов через революцию прав. Вы много раз употребляли объективацию, но, честно говоря, мы все отлично знаем, что в России это есть.  Необходимо перейти от no charity к деятельности от прав. Мы защищаем свои права, и неважно, люди ли это с инвалидностью, бездомные. И это действительно привело к тому, что сейчас есть в нормальных странах.

Этот опрос подтверждает то, что есть, но он никоим образом не может повлиять на тренд. Пока не изменится контекст, будет так. А еще вы сказали, что, например, женщин, которые живут в шелтерах, можно считать бездомным, но ни в одной стране мира так не делают. Они попадут в категорию семей, которым нужна помощь, например, через child protection, и они получат свою помощь вообще через другое. А вот эта троица – ветераны, люди с ментальными нарушениями, бывшие заключенные – это костяк бездомности, который во всем мире одинаковый.

А во-вторых, скажем так, плечо изменений сейчас в минимальной исторической точке, потому что агентности у этих людей практически нет, а без нее вообще невозможно.

Ответ

Ну, здесь уже бросаются вам возражать. Я думаю, что вы исходите из ряда ложных посылок. Во-первых, вы заблуждаетесь, когда говорите про то, что женщины в шелтерах не классифицируются как бездомные. Могу вас просто позже отослать к книжкам. Дальше вы говорите, что в этом опросе ничего нет интересного и осмысленного. Опрос не сводится к одному вопросу, но и в этом вопросе есть новое, точнее в работе с категориями в нем. Для меня лично новое – это позиция полиции, общественных организаций и социальной защиты. Это очевидные вещи, но они не были построены на цифрах. 

Ещё одна ложная посылка заключается в том, что, если мы поставим другие категории, то у нас сильно изменятся проценты. Это неочевидно. У меня есть гипотеза, что, если мы запустим еще один опрос, начнем экспериментировать, допустим, дробить и расчленять выборку и изменять категории, какие-то из них останутся устойчивыми, например, соцзащита вне зависимости от того, внесем ли мы в варианты бизнес. А может быть, все остальное тоже будет устойчивым. Это интересные гипотезы, к которым можно обращаться в дальнейшем.

И, наконец, одна из самых больших задач этого исследования, если отвечать прямо на ваш вопрос, зачем мы делаем очевидные, банальные вещи, заключается в том, чтобы исследованиями бездомности начали заниматься не только мы, чтобы об этом начали говорить, чтобы перестали думать, что можно общаться с полицией только для того, чтобы вызывать её, если к вам в подъезд зашёл бездомный. Задача этого проекта в большей степени просветительская.

Дарья Байбакова:

- Я тоже хотела сказать про категоризацию женской бездомности. Вы говорите, что женщины в шелтерах как категория к ним не относятся. Мы опираемся на европейскую типологию FEANTSA. Мы можем относить эту категорию к бездомным, а дальше уже подключаются разные службы помощи. Это две параллельные истории. Общая проблема с женской бездомностью во всех странах, в которых ее изучают, заключается в том, что она остается невидимой и не попадает в радар помощи.

- Здесь все сложнее. В этих странах может уважаться право женщины не попадать в радар, а дети их будут учиться в нормальных школах и получать всю необходимую помощь.

Теперь ко второму сюжету. Должен сделать предуведомление, что эти два сюжета не самые главные. На примере этих вопросов я пытаюсь вам показать, что с массивом можно работать в разных направлениях, и не только с точки зрения там сложных математических. Мы здесь вообще работаем на уровне здравого смысла. Никакой подготовки не нужно для того, чтобы анализировать данные таким образом.

Итак, сюжет два: решение проблемы бездомности индивидуально или социально?

Прямой вопрос у нас звучал так: «Как вы считаете, может или не может бездомный самостоятельно, без посторонней помощи выбраться с улицы?»

И ответы тех, кто говорит, что «скорее может», довольно весомый. Практически треть опрошенных считает, что бездомный сам сможет, это близко к формулировке «хотел бы, справился», просто наша более вежливая. Я не говорю, что здесь можно ставить знак равенства, но можно шкалу просто строить: нужен еще один шаг, и мы будем в ситуации, когда начнём обвинять бездомного в той ситуации, в которой он оказался.

Я предлагаю построить типологию восприятия бездомности. У нас есть вопрос: «На ваш взгляд, насколько сейчас актуальна проблема бездомности в России – очень актуальна, скорее актуальна, скорее не актуальна, совсем не актуальна?»

Мы кодируем ответы на этот вопрос как «да», «нет» и «затрудняюсь ответить». Возникает такой квадрат из 9 квадратов. Я здесь расположил их в порядке снижения наполняемости и выделил цифрами самые наполненные из них.

Заметьте, что самый наполненный квадрат – квадрат A, с нашей точки зрения, самый адекватный. Можно порадоваться: общественное мнение ведёт себя адекватно, оно говорит, что проблема бездомности актуальна, что бездомный сам не выберется. 38% - самый высокий процент. Мои спекуляции здесь и дальше выделены жирным курсивом. Можно сделать вывод, что эти люди считают, что надо развивать инфраструктуру помощи и профилактики. То есть нужно работать с теми, кто помогает, раз человек не справляется.

Второй по частотности квадрат B: 17% респондентов считают, что бездомность актуальна, но бездомные сами справятся. Что это значит? Опять спекулируя, надо искать успешные кейсы, обучать бездомных, помогать им реализовывать их внутренний потенциал.

Квадрат C: 14% считают, что бездомность неактуальна, сами бездомные не справятся. Может показаться странной ситуация: бездомность неактуальна, ну, значит, и средств на них не надо тратить, но сами они не справятся ну, значит, их мало, тогда можно так интерпретировать: значит, нечего на это внимание обращать. Мало ли что бывает, бывает, люди умирают, старики тоже, то есть не надо мешать им в этом.

D - 10%: бездомность неактуальна, сами не справятся. В этой группе самый большой процент тех, кто говорит, что ничего делать не нужно. Начинает работать такая вероятностная характеристика. Но это не значит, что их большинство

E – 10%: актуальность бездомности неясна, сами не справятся. Непонятно, актуальна эта проблема или нет, но надо по мере сил помогать. Основной контингент этой группы - пожилые женщины с низким уровнем образования.

У нас также был вопрос: «Как вы считаете, считаете, нужно помогать всем бездомным, независимо от причин попадания на улице, лишь некоторым группам бездомных или бездомным помогать не нужно?»

Вот здесь мы видим, что в группе A, самой адекватной, наибольший процент тех, кто говорит однозначно: нужно помогать всем бездомным - 69%, а в группе D, для которой бездомность неактуальна и бездомные сами справятся, вариант «нет, помогать бездомным не нужно» выбрали 8%. Это очень большой процент, потому что в других группах так практически никто не говорит, а там 8%. Если стандартизированный остаток смотреть, он, по-моему, там 4 или 6, то есть зашкаливает, просто улетел.

Кроме того, даже не нужно надо приводить другие вопросы, чтобы заметить очень любопытную вещь: помощь бездомным - это социально одобряемый ответ в России, то есть это социально одобряемое поведение.

Для нас это была абсолютно новая информация. Была история, когда с Ночлежкой боролись безумные депутаты, вспоминаются публикации в СМИ и так далее, и почему-то и у меня тоже сложилось такое ощущение, что неочевидно, что борьба с бездомностью – это социально одобряемый факт.

А здесь у нас получается подавляющее большинство, и в этом нет никаких сомнений. Да, некоторые вопросы мы специально делали формирующими, но не все вопросы формирующие, а у нас во всей анкете проходит красной нитью такое чрезвычайно позитивное отношение к бездомности, поэтому вот этот процент - 8% - крайне высок в данном случае. Поэтому становится понятным вывод на предыдущем слайде.

Теперь посмотрим на социально-демографические особенностей групп. Они расположены в порядке уменьшения численности.

Я бы лучше назвал группы «старики» и «нестарики», старухи мне нравятся еще меньше, поэтому оставил «бабушек» и «небабушек».

Смотрите, в группе A (бездомность актуальна, сами бездомные не справятся, надо развивать инфраструктуру помощи и профилактики), женщины, как правило, 35-54 лет и очень мало мужчин до 55 лет. Чаще это те, кто проживает в городах от 100 до 250 тыс.чел. и с доходами ниже среднего по выборке.

Группа B (бездомность актуальна, но сами справятся), состоит из молодёжи. Это понятно, у нас молодёжь вся индивидуалисты, и только к годам 35 человек начинает понимать, что он сам не справится со многим и про других также думает. Как правило, это мужчины и женщины до 35 лет, очень мало мужчин старше 55 лет и женщин старше 35, то есть женщины умнеют быстрее. В группе B больше обычного по выборке жителей ПГТ, средние по выборке доходы.

Группа C (бездомность неактуальна, сами не справятся). Это небабушки, то есть точно нет людей, женщин старшего возраста, а все остальное есть размазано. Чаще из городов от 500 тыс. до 1 млн. чел. с высоким доходом. Это про неравенство: у нас очень трудно найти женщину с высоким доходом пенсионного возраста, а мужики прорываются.

Группа D (бездомность неактуальна, сами справятся, ничего делать не нужно). Тем больше вероятность попадания в эту группу, чем моложе мужчины.  Я всегда говорил, что мужики - враги человечества. Мужчины взрослее приобретают женский гендер и разум. Мало женщин старше 55 лет, работающие из сельской местности чаще обычного, по выборке встречается доход более 150 000 ₽ в месяц. Тоже странно, но зарисовка такая.

Ну и наконец, бабушки (актуальность бездомности не ясна). Они могут не знать, то есть вполне возможно, что само слово «актуальность» им непонятно. Это неработающие пенсионеры, чаще из малых городов и сел с низким доходом. Мало мужчин и женщин младше 35 лет, то есть это такая действительно расползающаяся группа.

Когда пересекаешь эти вопросы, то есть вспомнить первый сюжет, то в целом ответы на вопросы о том, кто должен помогать, практически не различаются по четырем группам по группе ABCE, где говорят, что должны помогать социальные службы, полиция, общественные организации, за исключением группы D, этих мужиков, для которых бездомность неактуальна, вот у них они считают бездомность неактуальной. Они значительно реже упоминают соцзащиту: у нас получается на 12 процентных пунктов. Они чаще говорят о самих гражданах, и отсюда моя спекуляция о том, что остается один шаг до формулировки «сами справятся, сами виноваты». Для анализа это очень хорошая гипотеза, может быть для того, чтобы заняться качественным анализом аудиозаписей, расшифровывать, смотреть на них не для того, чтобы подтвердить эту мысль для того, чтобы её расширить.

То есть ещё раз подчеркну, что помощь бездомным - социально одобряемое суждение. К счастью, такие опросы уже запускались, то есть первую волну в прошлом году провёл ВЦИОМ. Тоже похожая ситуация, то есть мы в данном случае не противоречим. Там, правда, было всего четыре, по-моему, вопроса, то есть не такая развёрнутая анкета, но все-таки была посвящена этой же теме, то есть анкета была развёрнута на 4 вопроса в рамках омнибуса, то есть они были вставлены по мониторинговой анкету.

38% ответивших считают проблему бездомностью актуальной, а помощь - необходимой. Это очень высокий процент, вот это наша самая адекватная группа A. Наиболее адекватно проблему бездомности воспринимают женщины средних лет -  ядерная категория. Можно тут про маркетинг вспомнить: на кого нужно делать ориентироваться, кто может быть евангелистом. Это женщина средних лет, которая потянет за собой всех: детей, мужей и родителей.

8% полагает, что помогать бездомным не нужно, проблема неактуальна, сами справятся. Как правило, так думают мужчины, то есть это самая проблемная группа. Как с ней работать - отдельный вопрос, но - и здесь польза начинается - она очень маленькая, практически незаметная. Это не значит, что мужиков мало, их много, но они по другим группам распределяются, таких агрессирующих мужиков мало. Я до сих пор я не могу справиться со своим предубеждением, что эта группа должна быть больше, то есть мне почему-то кажется, что мир хуже. В этом опросе он оказался лучше. Какая-то удивительная вещь: хочется впасть в уныние, а опрос не позволяет.

Молодые чаще, чем в среднем по выборке, полагают, что бездомные могут сами справиться со своими проблемами. Я не думаю, что это связано именно с молодостью, социализацией и так далее, скорее с этим ощущением того, что в мире ещё можно много чего сделать, а примерно после 35 лет наступает отрезвление.

Люди взрослеют, женщины старшего возраста всем довольны, но не осведомлены о проблемах бездомности, но я бы здесь поставил скорее под вопрос по поводу неосведомлённости: может быть, это связано с нашими формулировками. Мы формулируем вопросы, исходя из нашей лексики, и далее очень трудно подстроиться под людей без образования, тем более старшего возраста. Вполне возможно, что здесь есть эффект непонимания вопроса. Это можно проверять прямо сейчас, данные для этого уже есть, аудиозаписи и ответы, можно их сопоставлять и в этом смысле сформировать какую-то исследовательскую программу.   

Вопрос

 Я подозреваю, что группа A должна отличаться по своим ответом. НКО, граждане. Оттуда было бы прикольно вытащить ответы про граждан. Лично мне интересно, когда происходит слом объективации, и люди начинают задумываться, почему кто-то оказывается на улице. И второй момент касается возможных причин немалочисленности группы D, что вас так радует. Это может быть связано с тем, что вы говорите про бездомных и не употребляете слово «бомж», а помогать бездомным чуть более социально одобряемое поведение, чем бомжам. 

Ответ

Да, это любопытно, кстати, можно было вот это можно сделать: в какой-нибудь анкете расщепить выборку и в одном месте спросить про бомжей, в другом – про бездомных, узнать, какой будет эффект.  Расщепление выборки лучше, чем два вопроса, потому что она случайным образом делается. Единственная проблема том, что оно лучше работает на онлайн-опросах, потому что интервьюер если может запутаться, когда ему вдруг начинает выскакивать то вариант с бомжами, то с бездомными.

По поводу первого вопроса, да, кажется, вы правы, нужно искать причину. Действительно, эта группа отлична от других и по объёму больше. То есть вроде бы она должна быть совсем отлична своей категоричностью.

Вопрос

Можно вернуться на слайд, где вы представляете результаты? Как можно совместить два вопроса, если в одном случае респонденты отвечают, что бездомность неактуальна и бездомные сами себе могут помочь, а во втором указывают, кто должен решать проблему бездомности. И как это возможно, если они сказали, что такой проблемы не существует и они сами должны себе помогать?
Ответ

Я этот вопрос подвесил, у меня нет перед глазами анкеты, но ответ на него точно есть. Можно на него в тиши ответить. Сами ответьте на него сами.

Вопрос

Можно вернуться на слайд с процентами по вопросу «Как вы может или не может бездомный самостоятельно, без посторонней помощи выбраться с улицы?» Вот вы упомянули опрос ВЦИОМ, а там формулировка была другая и совсем другие цифры. Они спрашивают: «На ваш взгляд, большинство бездомных могут вернуться к нормальной обычной жизни?», - и далее три варианта: только при посторонней помощи; самостоятельно без посторонней помощи; не могут ни при каких условиях.    Кажется, что ответ «только при посторонней помощи» ближе к «скорее может самостоятельно, без посторонней помощи», а «не могут на при каких обстоятельствах» к «скорее не может». Так вот, у них ответы «только при посторонней помощи» - 65%, «самостоятельно без посторонней помощи» – 16%, и «вообще не может» - 9%.  Это очень серьёзная разница. Как вы думаете, это именно формулировки так могли повлиять, контекст опроса или что-то ещё?

Ответ

Думаю, формулировки, но я не смотрел на этой раньше. Это хорошее замечание. По крайней мере, можно гипотезы построить, но формулировка, безусловно, повлияла, но вопрос заключается, в какой степени. Но заметьте, наличие этой формулировки вопроса и заданного до позволяет нам лучше понять сам концепт этой помощи и влияние на него разных заходов, ведь концепт-то один и тот же. Я говорю: 31% считают, что скорее может справиться. А мы задаём формулировку чуть по-другому, и этот процент резко понижается. Я отношусь к этому скорее с радостью, нежели с тревогой, поскольку это позволяет лучше подобраться к самому концепту помощи или самостоятельного решения своей проблемы.

 - Я бы сказала, что формулировка ВЦИОМ не просто формирующая, а систематизирующая. Что значит «вернуться к нормальной жизни»? 

- Стигмы тоже наш конек. Когда мы формулировали эту анкету, мы, конечно, опирались на вопросы ВЦИОМ. Первое правило - Нужно повторить те же вопросы, или должны быть очень весомые аргументы, почему мы от них отказываемся. Не смогли повторить, к сожалению.

Вопрос

- Можно ещё вопрос по поводу формулировки курсивом для категории D? Как из ответа, что бездомность актуальна и бездомные сами должны справиться, следует вывод, что нужно искать успешные кейсы, обучать? Если бездомные сами справятся, зачем их чему-то обучать? Что вообще скрывается под этой формулировкой?

- Это я надумал, логика в том, что люди сами справятся, но они должны знать, как справляться, ведь кто-то не знает. И как только возникает это размышление, возникает обучение.

- Но это же тоже помощь.

 - Конечно. Ну, вы поймали меня здесь. Да, обучение - это самая важная помощь.

Вопрос

- В формулировке для группы A упоминается профилактика. Это намного сильнее, смелее, чем все остальное, потому что во всех формулировках мы говорим про ситуацию бездомности, когда человек уже оказался на улице, и ничто не позволяет нам из этого вопроса предположить, что меры, не допускающие попадания на улицу, вообще фигурирует в представлениях наших информантов.

Ответ

Можно устроить мозговой штурм, в том числе онлайн, по этому поводу и набросать идеи. 

Подводя итог, я предлагаю еще раз вам поработать с этими данными. Конечно, если эти данные совсем не интересны, есть вариант поговорить о данных, которые можно сгенерировать, но на это требуются ресурсы. Мы не можем сейчас договориться о том, что ринуться в поле, это требует организации.  

Вопрос

Когда вы говорите, что полицейские часто взаимодействуют с бездомными, но тогда как они могли бы помочь бездомным? 

Ответ

Полицейские взаимодействуют с определённой группой бездомных, как правило. Для них 80% бездомных - это те, кто вышли из мест лишения свободы, поскольку по законодательству их местоположение должны отслеживать в течение полугода, и именно поэтому у государства смещена оптика бездомных на тех, кто совершил когда-то преступление, и это начинает транслироваться, то есть воспроизводиться полицейскими в первую очередь.