Исследования выпускников: интервью с Марией Нагорной

Мария Нагорная закончила программу «Современная социальная теория». Как социолог она привыкла замечать проблемы для исследований в повседневной жизни. Тему для своего диплома Маша нашла еще в середине обучения на бакалавриате во время летней поездки в Питер, – ее заинтересовал процесс семейного празднования Дня ВДВ.  

Почти в конце четвертого курса Маше пришлось сменить предмет исследования. В фокусе оказалась мотивация представителей белого духовенства к церковному служению. Новая тема требовала сбора эмпирических данных в труднодоступном для светского человека поле. Несмотря на трудности, Маша защитила ВКР и была выбрана лучшей выпускницей бакалавриата Шанинки 2022 года.  

В этом интервью Маша поделилась своим опытом проведения биографических интервью со священнослужителями и советами, которые помогли ей в работе над первым большим исследованием.

Как ты нашла свою тему исследования?

Те, кто будет читать это интервью, наверное, ждут какой-то универсальный рецепт, но у меня это получилось очень спонтанно. Изначально, это вообще не было связано ни с теорией полей Бурдье, ни с РПЦ. Все темы, которые я выбирала для эссе и курсовых, все-таки были связаны с моими интересом в обычной жизни – когда понимаешь, что объяснений на уровне здравого смысла недостаточно или они тебя не устраивают. С темой диплома получилось так же. 

Примерно 2 августа я была в Питере и увидела, как там празднуется День ВДВ: десантники празднуют не одни, а со своими женами и семьями, все одеты в тельняшки, поют песни. Меня это так впечатлило, что я пронесла идею исследовать это в своем дипломе в течение всего 3-го курса, и, к счастью, когда настал 4-й курс, Степан Козлов, мой будущий научный руководитель, не обрубил этот интерес на корню. Вместе мы старались “вертеть” эту тему с разных сторон: в какую теоретическую рамку вообще можно пойти? 

К середине учебного года был пройден этап с теоретической базой и работой с источниками, но наступило 24 февраля. Появилась уголовная статья о дискредитации вооруженных сил, и мы начали переживать о риске нарваться на неприятности. Поэтому решили сменить объект исследования, но остаться в той же теоретической рамке. Грубо говоря, мы тыкали пальцем в небо и решили попробовать изучать священнослужителей. Почему-то казалось, что они легко пойдут на контакт и будут готовы разговаривать на интервью. 

То есть изначально предполагалось, что это поле будет доступным. Как оказалось в итоге?

Все оказалось не так. У меня на тот момент не было вообще никакого выхода в это поле. Помогали преподаватели и знакомые, но многие потенциальные респонденты либо не отвечали вовсе, либо не были готовы разговаривать. 

Я пробовала старые способы вроде поиска ВКонтакте (это сработало, когда я писала курсовую на 2-м курсе). Я находила группы разных семинарий и писала их участникам. Таким образом получилось связаться только с 1-2 людьми, которые были очень молоды и не имели какого-либо предвзятого отношения ни к социологам, ни к людям из светского круга. Другие люди, которым я писала, относились с недоверием и устраивали настоящую “верификацию”, например, просили прислать фотографию студенческого, а в итоге до интервью не доходило. 

После всех моих неудачных попыток найти побольше респондентов на помощь пришел Максим Никитин (комьюнити-менеджер Шанинки), за что ему большое спасибо. Он предложил сделать пост в Telegram-канале библиотеки Шанинки. Чудесным образом через n-ное количество рукопожатий на меня вышел молодой человек, который учится в профильном университете, где есть кафедра богословия. Его заинтересовала тема моей работы, он согласился мне помочь и поделился контактами нужных людей.  

Сейчас я понимаю, что, возможно, именно он стал таким “ключом к разгадке”, почему эти респонденты готовы были разговаривать со мной по несколько часов. То есть речь идет не только про различие “церковное/светское”, но еще про конкретные университетские круги. За меня “поручился” человек из этого круга, поэтому со мной активно разговаривали.  

Что ты можешь на своем опыте посоветовать для входа в закрытые, труднодоступные поля? 

1. Как и в других качественных исследованиях, нужно фокусироваться не на количестве, а на качестве. Лучше детальнее поработать над гайдом интервью, чтобы даже на основе 12-ти интервью, которые, например, были у меня, сделать хороший анализ. 

2. Если ты все делаешь правильно, то перед выходом в поле у тебя уже есть определенный бэкграунд по начитанный литературе, из которого ты уже что-то понимаешь про это поле. То есть ты не идешь вообще без понимания того, кто эти люди. С другой стороны, могут сформироваться лишние предубеждения, и ты будешь “стрелять” своими вопросами в какие-то определенные точки. Вот этого нужно избегать. Все, что сработало 10 лет назад у какого-нибудь другого исследователя где-нибудь не в России, может не сработать у тебя. Возможно, это банально, но стоит просто почитать про актуальное устройство сообщества, понять язык, на котором они разговаривают.

3. Еще я бы посоветовала не бояться просить и принимать помощь. Я сначала сомневалась, когда Максим предложил опубликовать мой крик о помощи, но понимала, что у меня нет другого выхода. Если я не соглашусь, то рискую не набрать хоть какое-то адекватное количество респондентов. Девиз “слабоумие и отвага” не сработает, поэтому оставляем только отвагу. 

Сколько времени заняла работа над исследованием? 

У меня не было поэтапного процесса, потому что исторический контекст, в котором мы живем, разрушил мои планы. В идеальном мире я начинала формулировать тему еще в сентябре, за ноябрь-декабрь собирала research field, а в феврале-начале марта уже планировала выходить в поле. Возможно, это плохой совет, но старайтесь выбирать для диплома максимально безопасные поля. 

Именно сам текст диплома я написала за месяц. Какие-то фрагменты тексты я писала по ходу сбора поля. Я вела дневник наблюдений и после каждого интервью старалась делать какие-то заметки. Около трех месяцев в сумме я работала с текстами и с полем. 

Как выбрать научного руководителя?

Моя первая мысль была о том, что научному руководителю, наверное, должны быть интересны и близки либо объект исследования, либо теоретическая рамка. Потом я поняла, что важно обращать внимание не на интерес (хотя на него в том числе), а на твои собственные ожидания от формата совместной работы. Об этом нужно сразу спрашивать и договариваться: готов ли научник ставить тебе какие-то дедлайны, немножко тебя торопить и так далее. Если вы не совпадаете в таких ожиданиях, у тебя будет фрустрация. 

Идеальная ситуация – когда у вас складываются коллегиальные отношения. Когда научный руководитель разговаривает и дает советы не свысока, а понимает твои проблемы. Мне потребовалось какое-то время, чтобы понять: я не должна страдать, когда общаюсь с научником.

Как справиться с выгоранием во время работы над большим исследованием?

Никак (смеется). Ладно, для меня это какие-то банальные вещи, но помогает психотерапия, потому что все проблемы, которые вы ощущаете в процессе написания текста, скорее всего, связаны с более широким контекстом вашей ментальной жизни. 

1. Нужно не забывать отдыхать и, первую очередь, договориться с самим собой о режиме письма и работы. Если ты не дашь себе передохнуть, хотя бы 1-2 дня, твоя работоспособность точно не повысится. 

2. Полезно периодически вспоминать, что есть жизнь вне текста и вне учебы. Можно находить какие-то активности, в которых ты хорош и посвящать им время, чтобы не обесценивать себя полностью: да, сейчас не получается написать текст, но из-за этого я становлюсь плохим человеком. 

3. Важно выпускать пар: в разных местах с разными людьми. Пусть это будет психотерапевт, друзья или одногруппники, с которыми вы созваниваетесь в ночи в дискорде и обсуждаете, как у вас дела, чтобы просто переключиться и понять, что есть такие же люди с такими же проблемами. 

4. Общайтесь с научным руководителем. Мне были важны напоминания моего научника о том, что “ты – не жираф” (у нас было такое кодовое слово). Иногда кажется, что совсем ничего не получается. Если ты сам себе не можешь помочь, нужно найти того человека, который бы зеркалил тебе твой собственный опыт и напоминал о том, что ты не дурак. 

5. Еще важно не сравнивать себя с другими. Кого-то это может мотивировать, но меня наоборот все время это расстраивало. Нужно понимать, что у всех разный темп работы, все максимально индивидуально. 

В англоязычных диссертациях принято писать благодарности. Кого бы ты хотела поблагодарить за помощь?

Моего кота и молодого человека (они напоминали мне о том, что нужно спать), моего психотерапевта, психологическую группу, которая проходила в Шанинке, и в том числе, ребят, которые тоже приходили на нее и делились своими проблемами – так ты понимаешь, что ты не один. Также – карьерного тьютора Анастасию Данилову, которая помогает лучше понимать себя и свои потребности. Надеюсь, что тьюторская служба в Шанинке будет развиваться и дальше. 

Само собой – моего научного руководителя Степана Козлова, других преподавателей, с которыми у нас установилось близкое общение, руководителя программы Анастасию Астахову, которая тоже помогала справляться с фрустрацией.

Спасибо моим одногруппникам, которые напоминали, что ты существуешь и за пределами текста диплома, Максиму Никитину, который помог с поиском респондентов. Ну, и конечно, священнослужителям, которые разговаривали со мной.